Бабушкина исповедь

Я, когда замуж выходила, говорила: никогда не буду аборты делать. Ни за что! Хоть беременности у меня все трудные были, токсикоз все девять месяцев, я все равно носить любила и рожать любила. Рожу – и живот к спине прилипает, такая худая была. Четвертого родила в тридцать семь лет и грустила: все, последний.

А в сорок два опять беременность. Уж и плакала я: и стыдно как-то рожать в таком возрасте, и муж больной. Ну хоть бы кто словечко бы сказал: не делай! Нет, какое там. В церкву пришла, рыдаю. Женщины друг друга спрашивают: чего это она так убивается? Аборт не хочет делать? Нашла, из-за чего переживать: все делают.

Я все просила: Господи, не допусти! Не допустил же Господь мою маму (прабабушку автора - прим. ред.) до аборта: пришла в больницу – закрыто, другой раз пришла – врача нет. И не пошла больше. Родила близнецов. Крестили их дома в срочном порядке, боялись что умрут, потом уже в церкви батюшка дополнил. Они в тот же день померли. Вот, а то бы какой грех на душу взяла: двоих сразу.

Вот и я просила, чтоб не допустил меня Господь. И пошла все-таки на аборт. Врач меня спрашивает: что ты, милая, плачешь, больно тебе? А я говорю: да разве в этом беда? Я ведь дитя свое убиваю. Врач глаза так расширила, испугалась словно. И говорит: а нам-то тогда что делать? С нас-то спрос какой? Страшно.

Муж мне потом сказал: «Я думал, ты больше никогда улыбаться не будешь». Инфаркт у меня сразу, и с тех пор сердечница.

Да, мне вырастить ребеночка было бы намного легче, чем убить. Девочка у меня была бы. Я точно знаю, что девочка: во сне ее видела.

Мне скоро восемьдесят лет. Одного ребеночка Господь забрал, я сознание теряла от горя, другого убила. За умершего мальчика Бога день и ночь благодарю, что Он забрал его: я в церкву стала опять ходить, и не боялась никого. А об убитом жалею! Вон сколько лет прошло, а как я жалею!

Дети – это же радость.