Обстоятельства жизни Джен
Маме Джен было 12 лет, когда её изнасиловали. Всё, что Джен знает о своём отце, это то, что он жил по соседству. Её мама не знала его. Это случилось за несколько месяцев до того, как она узнала, что беременна.
Когда её родители узнали о беременности, они решили, что нельзя оставлять ребёнка, зачатого таким образом. Хотя они «лично против абортов», эта ситуация оправдывает аборт. Изнасилование неприемлемо, а беременность лишь наложит один ужас на другой. Она сама ребёнок. Она никак не может вырастить ребёнка. Ей придётся пойти на аборт.
Мама Джен чувствовала себя униженной недавно происшедшим, и все взрослые твердили ей, что это самый быстрый и простой способ забыть об изнасиловании и продолжать жить. Она даже не чувствовала, что то, что находится внутри неё – ребёнок. Всё, что ей было нужно, это стереть воспоминания о том ужасе, который она пережила. Она хотела начать с чистого листа.
Однако по мере того, как приближалось время аборта, рос страх. Как будто сердце сопротивлялось. Как бы она ни хотела прекратить беременность, какой-то потаённый инстинкт, какое-то чувство в глубине души говорило ей сохранить ребёнка. Она не знала зачем.
День аборта настал. Джен, которая уже была здоровым маленьким ребёнком внутри мамы, пребывала в счастливом неведении относительно уготованной ей смерти. Возможно, она делала свои маленькие упражнения или спокойно спала, когда мама приехала в клинику. Это должен был быть солевой аборт. Может быть, Джен пыталась уплыть от иглы, которая нащупывала её. Может быть, она кричала и плакала, когда её кожа начала гореть, но никто её не слышал. Врач сделал инъекцию жгучей разъедающей соли, дал маме несколько таблеток и велел ей прийти на следующий день.
Мама Джен вернулась домой в слезах и провела весь тот день и наступившую за ним ночь как в кошмарном сне. Процедуры, проведённые в клинике, вызвали у неё тошноту, такую же, как вскоре после изнасилования. Образы смерти преследовали её. «Я убила своего ребёнка», - всё, о чем она могла думать. В низу живота нарастала мучительная боль, началось кровотечение. Иногда она молилась, чтобы время повернулось вспять. Иногда её накрывало волной отчаяние.
На следующий день она вернулась в клинику. «Извините, – сказали ей. – Врача ещё нет». Пока она ждала врача, медсестры осмотрели её. Она онемела от боли и изнеможения. А потом ей сообщили неожиданную новость. «Тебе придётся прийти попозже. Солевой раствор не подействовал».
Мама Джен сидела в клинике, ошеломлённая. А может, она всё-таки сможет родить этого ребёнка? С того момента она чувствовала, что ей дали ещё один шанс. Она пошла домой и потребовала оставить ребёнка. Когда родители увидели её решимость, они постепенно отказались от мысли об аборте и оставили её в покое. Она начала как могла заботиться о себе и своём ребёнке.
Через несколько месяцев родилась Джен, крошечная, красивая девочка с голубыми глазами и черными волосами. Единственный вред, который нанёс солевой раствор, это неглубокие шрамы на коже на боку и спине. Её мама так и не узнала, почему и каким образом Джен удалось избежать губительного воздействия инъекции. Может быть, медсестра ошиблась с дозой, а может быть, врач неправильно высчитал место для инъекции.
Джен выросла потрясающе красивой девушкой. Когда она училась в неполной средней школе, мама открыла ей обстоятельства её рождения. Джен простила свою мать, и у них до сих пор удивительные дружеские отношения. Их объединяет стремление нести людям весть о жизни.
Джен – результат неудавшегося аборта. Сейчас у Джен есть свои дети. Неудача акушера обернулась успехом красивой жизни. Многие люди против абортов, но считают что «он должен быть разрешен в случае насилия и инцеста». Когда Джен рассказывает свою историю, не многие продолжают настаивать на своей позиции. Думать, что жертвы абортов должны идти на аборт, значит думать, что Джен не должна стоять перед ними. Это значит настаивать на том, что мама Джен должна была прожить жизнь, преследуемая мыслями об убитом ребёнке, без Джен, своего лучшего друга. Это значит, что жизнь Джен не считается.
Жизнь Джен – мощный контраргумент. Хотя она была зачата в насилии, её рождение стало прекрасным цветком, расцветшим в гетто прошлого её мамы. Она утверждает, что дети, зачатые при изнасиловании, тоже жертвы. Как и их матери, они невинные жертвы жестокого преступления.
Мама Джен чувствует, что рождение её дочери на самом деле «повернуло время вспять». Любовь дочери исцелила её от воспоминаний о сексуальном насилии, дала ей успокоение и силы начать с чистого листа.